Есть на свете места, откуда не хочется уезжать.
Это те города и веси, где чувствуешь себя уютно и комфортно, где душа на своем месте и думается легко, а любые проблемы кажутся небольшими и легко решаемыми.
У разных людей, так уж мы устроены, разные приоритеты в жизни, разные модели счастья и устремления к нему. Кто-то неудержимо стремится к материальному богатству или к власти, что по большому счету одно и то же. Известность и слава также для кого-то могут стать основным смыслом жизни, забирая все силы для достижения этой цели. А кто-то, прежде всего, ищет радость и благоденствие в тихой семейной гавани, находя главное удовольствие в воспитании детей и внуков. Ну а кому-то для душевного равновесия необходима изрядная доля одиночества и много времени для внутренних диалогов и душевных самокопаний.
На самом деле моделей и формул счастья существует огромное количество, и их изучение и описание, не утруждая себя, давайте предоставим психологам и другим специалистам. Каждому – свое.
В самом конце ноября я отправился из Кавана в Дублин. Это был мой прощальный визит: 1 декабря истекал срок действия ирландской визы, и было необходимо возвращаться в Россию. Уже были написаны мои первые впечатления об Изумрудном острове, и мне хотелось самолично завезти их в редакцию «Нашей Газеты». На автостанции сел в самый утренний автобус и отправился в путь. Пассажиров было совсем немного, человек семь-восемь. Я оплатил водителю проезд в оба конца, неспешно поднялся на второй этаж автобуса и занял место у лобового стекла. Рядом справа от меня примостился пожилой ирландец лет шестидесяти-пяти, судя по его морщинистому лицу, заметной сутулости и повидавшему жизнь выражению глаз. Для большего удобства он прямо к стеклу протянул ноги, обутые в огромные оранжевые ботинки с рифленой подошвой, достал из заплечной сумки бутерброд с колбасой и принялся смачно жевать.
За окном было еще совсем темно – осенние рассветы поздние и туманные. Автобус плавно двинулся с места и неторопливо набрал скорость. Некоторое время мы с пожилым ирландцем с высоты второго этажа, молча и без особого интереса рассматривали дорогу. Она светилась огоньками распределительной полосы и напоминала взлетную дорожку в аэропорту.
– Меня зовут Микки, – задумчиво произнес ирландец, сказав это будто не мне. – В Дублине у меня живет сын.
– А меня зовут Владимир. Я из России.
– О! – удивился Микки. – Вы русский? Из какой части России?
– Я живу в небольшом городке недалеко от Саратова.
– Саратов? Я не знаю такого города. Знаю Москву, знаю Сибирь. Саратов не знаю.
– Это город такой на Волге. А Волга самая крупная река в Европе.
– Нет, – Микки уверенно мотнул рыжей головой, – Волгу не знаю. А Саратов большой город?
– Да, большой город, больше Дублина. В Саратове проживает почти миллион жителей.
– Миллион!
– Да, восемьсот пятьдесят тысяч.
– И далеко расположен Саратов от Москвы?
– От Москвы до Саратова примерно тысяча километров.
– А от Сибири далеко?
– Даже не скажу точно, две или три тысячи километров.
– Да, Россия большая страна, я знаю, – вновь мотнул головой ирландец. – Но про Саратов никогда ничего не слышал.
И тут меня осенила мысль. И я чуть было не закричал:
– Сталинград! Недалеко от Саратова Сталинград!
Ирландец тоже оживился. Он даже обрадовался.
– Конечно, Сталинград я знаю! У вас в России была большая война, много людей погибло. Про Сталинград нам в школе учитель рассказывал. Россия часто воюет. Вы живете в очень агрессивной стране!
Что я мог сказать в ответ пожилому ирландцу? Какие привести аргументы и факты в защиту многострадального Отечества своего? И я промолчал. Тот все понял и наш разговор прервался. Ирландец закрыл глаза и, по всей видимости, заснул.
В Дублин мы приехали в половине восьмого. Я вышел из автобуса на О’Коннелл-стрит недалеко от Дублинской иглы. Удивительно, но лишь несколько одиночных прохожих повстречались мне на главной улице ирландской столицы в этот совсем не ранний для меня час. Магазины и многочисленные кафе были еще закрыты. Казалось, большой город еще не проснулся. Он еще только потягивался спросонья и меланхолично чистил зубы.
Было довольно тепло, а чуть позже, когда из-за горизонта повыше над городом поднялось большое яркое солнце, мне стало и вовсе жарко в легкой демисезонной куртке. Осень в Дублине совсем не похожа на российскую, пушкинскую осень, когда «люблю я пышное природы увяданье, в багрец и золото одетые леса». Когда кругом грязь, слякоть и развезло дороги, унылое небо и листопад. В Дублине в конце ноября никакого пышного природы увяданья я не обнаружил. А в России, в Москве в конце ноября уже даже не осень – уже лежит снег, и пощипывают щеки приличные морозы. Хотя Дублин и Москва расположены почти на одной географической широте. Но в России, увы, нет Гольфстрима!
«А, может, в Дублине и не бывает осени?» – пришла мне вдруг в голову веселая мысль: «Может, это такое затянувшееся кельтское лето?»
По О’Коннелл-стрит я не спеша двинулся в сторону Лиффи. Миновал знаменитый дублинский мост, свернул направо, прошел еще немного и на автобусной остановке присел на узкой лавочке. И стал наблюдать за крикливыми чайками, проезжающими автомобилями, редкими пока еще прохожими. И постепенно душа моя наполнялась приятным умиротворением. А вслед за ним появилась потребность пофилософствовать с самим собой.
У разных людей разные модели счастья и устремления к нему. Для меня покой и воля значат в жизни очень многое. Они необходимы мне для вхождения в творческое состояние. В разных городах, где мне доводилось подолгу жить, приходилось прилагать разные усилия для обретения творческого состояния.
В суматошной и суетливой Москве с ее круглосуточно неугомонным ритмом жизни, множеством возвышенных и низменных соблазнов было очень трудно, а порой и невозможно предаваться творчеству.
В провинциальном и скучном Саратове у меня все загнивало и закисало на корню и от одного весьма справедливого грибоедовского высказывания «в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов» частенько хотелось вдрызг напиться и забыться.
В Киеве, городе для меня мистическом до дрожи и даже сакральным, моей душе было вольготно, но уму и сердцу всегда недоставало простора. В моих жилах течет сто процентная украинская кровь, но мне при этом трудно быть украинцем.
И только с Петербургом я пребываю в полной творческой гармонии. В каменном городе Петра, с его реками и каналами, закованными в мрамор, с его европейской архитектурой, многочисленными мостами, фонтанами и соборами – Исаакиевским, Казанским, Спасом на крови думается о возвышенном и не сиюминутном.
Дублин для меня по духу и вызываемому настроению во многом схож с Петербургом. Даже дублинская утренняя сонливость мне определенно нравится. Всякий раз, приезжая в Дублин, я поражался отсутствию столичной суеты. Размеренность жизни и душевный покой – это ли не идеал, к которому нужно стремиться?
Неожиданно ко мне на лавочку подсел молодой ирландец. Ему на вид было лет тридцать. Невысокого роста, типично рыжеволосый, слегка лопоухий кельт с доброй улыбкой на лице. Из сумки он достал банку энергетического напитка, ловко открыл ее, отхлебнул пару раз и бесхитростно протянул ее мне:
– Хотите?
– Не, спасибо, – смутился я.
Парень вновь открыл сумку, вынул из нее большое красное яблоко, надкусил его и опять же бесхитростно и дружелюбно протянул мне:
– Хотите?
– Нет, спасибо, – повторно отказался я.
Парень вновь сунул руку в сумку, какое-то время там что-то пытался нашарить. Но, очевидно, ничего другого съестного в сумке у него не было. А ему, видимо, очень хотелось меня хоть чем-то угостить. Он грустно вздохнул и произнес:
– Хорошая погода, не правда ли?
Я чуть было не рассмеялся. Это была классическая фраза, которую мы заучивали в школе в пятом или шестом классе.
– Да, погода замечательная, – согласился я, воспользовавшись еще школьными знаниями английского языка.
Ирландец очевидно уловил мой акцент.
– Вы турист? – спросил он с интересом.
– Да, турист.
– А из какой страны?
– Из России.
– Из России? – удивился ирландец. – А из какой ее части?
– Из города Саратова.
– Я такого города не знаю.
– Я знаю, что вы не знаете…
Вдруг со стороны Темпл-Бара появился высокий, слегка полноватый мужчина с черными кудрявыми волосами, в очках и небольшой сумкой на правом плече. Он спокойным шагом прошел мимо нас в сторону моста О’Коннелл. Также не спеша он миновал мост и пересек улицу. Далее обзор не позволял мне видеть его дальнейший путь. Но я знал, он пересечет улицу и войдет в первую же дверь по левой стороне О’Коннелл-стрит. Я знал это совершенно точно. Просто мне там тоже была назначена встреча. Но чуть позже…
Книги автора можно приобрести в интернет-магазине www.rusekniga.biz в разделе “Юмор”
Блог автора https://www.proza.ru/avtor/vladimir33 (внешняя ссылка)
Метки: Владимир Горбань, Как я стал кельтом, Литературный биенналеПоследние публикации в категории
Похожие публикации
